Все вещи доставили курьерской службой еще три дня тому назад. Две большие сумки полные совершенно ненужных вещей, собранных даже не глядя, сиротливо жались у стенки в гостиной. Распаковывать их у Виктории не было никакого желания. Она даже не помнила точно, что положила туда помимо вещей первой необходимости. Огромная гардеробная ее довольно большого дома в южном Кенсингтоне могла предоставить огромный выбор всевозможных нарядов. Раньше, она так тщательно составляла его, отводя этой поистине женской слабости достаточно времени, но сейчас.… Казалось, что с того времени как такси отвезло Тори в Хитроу, прошло не три дня, а несколько лет. Самого перелета она тоже не запомнила. Перед мысленным взором светился экран мобильного телефона, который она держала открытым всю дорогу до аэропорта. Сесть за руль самой в тот день женщина не решилась. Сорок минут тишины и мигающая иконка садящейся батарейки.
Она успела обо всем договориться. Внезапный отпуск, собеседования, которые теперь проведет кто-то другой, горы бумажной работы, которую все равно будут присылать ей в Италию, все это осталось там. Под мелким моросящим дождиком, смывающим картинку города за окнами офисов и машин. Дома.
Глупо было убеждать себя в том, что этот побег ни у кого не вызовет вопросов. Но, как ни странно, это волновало мало. Несколько уклончивых ответов, пара консультаций по телефону уже здесь, и вот, наконец, Виктория осталась в тишине.
Закрыв глаза, медленно вдыхая чуть прохладный дым ментоловой сигареты, Олдридж подумала о том, как давно она не сидела просто так, совершенно ничего не делая и никуда не спеша. Осеннее солнце Италии было таким теплым, что с непривычки навевало постоянное желание сна.
Молодой женщине очень понравился выбранный для нее дом. Двухэтажный, с просторными светлыми комнатами, выходящими окнами на внутренний дворик, выполненный в виде светового колодца. На этаже где разместились апартаменты англичанки, больше не было занятых комнат и это было как нельзя более кстати. Вчера вечером она видела свет в нескольких квартирах на персом этаже. Но людей пока еще не встречала. За время своего нахождения в городе персиков, она даже не удосужилась хотя бы раз пройтись прогуляться.
Облюбовав плетеное кресло стоящее у стеклянных дверей ее квартиры, Тори просто сидела и наслаждалась ничего неделанием. Голова казалась совершенно пустой, словно все мысли превратились в этот жидкий золотистый свет, разливающийся в воздухе. Чувство усталости, не смотря на двенадцати часовой сон, никуда не исчезло. Как и головная боль. Олдридж пыталась справиться с ней с помощью работы, но из этого ничего не вышло. Распечатанные свертки с несколькими рукописями лежали на полу в гостиной и спальне так и не дочитанные до конца.
Виктория открыла глаза и посмотрела на кончики своих дорогих черных туфель, подходящих скорее для официального приема, чем для домашнего ношения. Темно-синяя плиссированная юбка, едва покрывающая красивые колени, задрапированные черными чулками, была из той же оперы. Сливовый теплый пиджак был расстегнут, открывая солнечным лучам глубокое декольте, украшенное тонкой золотой цепочкой с маленьким кулоном в форме ангела, сложившего руки в молитве.
Если бы ее спросили, Виктория врят ли смогла бы сказать который сейчас час или какое сегодня число. И, тем не менее, она помнила все даты пропущенных за эти три дня встреч и названия улиц по которым такси привезло ее в этот тихий дом. Время шло к обеду, и стоило бы уже озаботиться о том, чтоб спуститься вниз и что-либо съесть. Рядом с домом был чудесный маленький ресторанчик, из которого вчера она заказывала ужин. Но для этого нужно было встать. А делать этого совершенно не хотелось. Достав новую сигарету, Тори, поправила волосы  аккуратными локонами рассыпавшиеся по плечам и дохнула новую порцию дыма.
Со стороны входа, который отсюда был виден не полностью, послышался какой-то шум. Олдридж не обратила на него внимания, продолжая разглядывая солнечные лучики на кончиках туфель.